Важную роль в заселении и освоении нашего Белгородского края сыграло переселение сюда людей с реки Оки – границы Русского государства. В конце XVI века здесь были построены города-крепости: они играли роль южных постов русского государства и располагались вблизи основных татарских дорог, преграждающих крымским татарам путь на север. Появление городов-крепостей способствовало освоению и заселению южных пространств. Предприимчивые русские люди пробирались в наши края, промышляя охотой на зверя, рыбной ловлей, занимаясь бортничеством.

Об освоении и заселении земельных пространств Владимировки свидетельствуют доклады Курской губернской Земской управы. Обоянский уезд, как слабо населенная окраина Российского государства, обладал массою пустопорожних и «диких» земель. А так как строгой паспортной системы, подобно ныне существующей не было, а правительство, в особенности во времена введения подушной подати заинтересовано было в заселении этого края, то можно предположить, что при коренном населении из служилого сословия оно составляло в течение 16 столетия колонизационный пункт, здесь селились и занимали «дикую» землю, частью с разрешения правительства, а частью контрабандой, все те, кому становилось тесно на месте его первоначального жительства.

Частичкой Белгородской области является Владимировка, старинное село, находящееся недалеко от автомагистрали Москва-Симферополь. На территории современной Владимировки когда-то существовала деревня Богдановка. Эти две деревни (Владимировка и Богдановка) располагались восточнее русла речки Солотинки, по склонам лога, в котором брал начало правый приток Солотинки – ручей Солотинский Ржавец. Происхождение этих гидронимов, т.е. названий водоёмов, по словарю В. И. Даля объясняется так: «СОЛОТЬ, СОЛОТИНА – вязкое, жидкое, стоячее, кислое и ржавое болото, на твёрдой подпочве, без трясины»; «РЖАВЕЦ – железистый ручеёк из ржавого болота; местами РЖАВЦЕМ зовут вообще ключ, родник, ручей». Население деревень пополнялось за счёт переселяемых с Украины крепостных крестьян, от которых, вероятно, и пошло второе название Владимировки – Кулешовка (от украинского слова «КУЛЕШ», «КУЛИШ» - крупяная или мучная похлёбка, или жидкая каша-размазня).

История Владимировки до настоящего времени не являлась предметом специального исследования и отдельно не изучалась. Поэтому очень мало известно о далёком прошлом нашего села.

Наиболее раннее из выявленных краеведами упоминаний о деревне Владимировка (Кулешовка) относится к 1719 году. По сообщению исследователей И. П. Бабина (г. Москва) и М. М. Озерова (г. Ростов-на-Дону), оно содержится в «Сказках однодворцев Середнего и Дальнего станов Карповского уезда Белгородской провинции Киевской губернии» (эта информация требует дополнительной проверки по первоисточнику).

Следующее по хронологии упоминание о Владимировке и соседней деревне Богдановке содержится в материалах Генерального межевания 1780-х годов (в 1782-1783 гг. они указаны как смежные с селом Курасовка). Тогда эти деревни вместе с соседним селом Вознесенским (ныне Вознесеновка), где находилась приходская церковь Вознесения Господня, принадлежали дворянам Нарышкиным.

Упоминание о Владимировке встречается в «Справочной книге о церквях, приходах и притчах Курской епархии за 1908 год». В 1789 году в Вознесеновском построили деревянную церковь Вознесения, к которой относились 4 благочинные округа с одним престолом и количеством православных 987 человек. В состав приходцев входили деревни Богдановка и Владимировка, располагавшиеся в трёх верстах от церкви.

Служащим в церкви являлся священник Елисеев Алексей Павлович, который имел образовательный ценз воспитанника семинарии и был введён в сан священника в 1904 году. Об этом свидетельствуют архивные данные: «Просьба изходатайствовать изъ Курской губернии Обоянского уезда Курасовской волости села Вознесеновского, метрическую выпись на детей, принадлежащих Ивану Захаровичу Захарову на сына Алексея, родившегося в 1904 г. марта 15 дня и дочь Ульяна, родившаяся в 1906 г. июля в последних числах.

Крещены священником Алексеем Елисеевым бывшего того времени, так как метрическая выпись весьма требуется».

Ответ: «В.Н Теренчульский Волостной Рев комитет доносит, что дети крестились в Вознесеновсксй церкви Курасовской волости Обоянского уезда Курской губернии Священником Алексеем Елисеевым марта 28 дня 1910 года».

Также служащим в церкви являлся жалобщик Медведев П.Ф, с казенным содержанием 392 р. К церкви относилось 33 десятины полевой земли.

После строительства церкви, названной в честь престольного праздника, широко празднуемого не только в Вознесенском, но и на Руси, село получило название Вознесеновка.

О данном периоде истории села Владимировка почти ничего не известно.

История развития Владимировки тесно связана с историей Вознесеновки, которое наряду с селами Владимировка, Богдановка и хутором Горки принадлежала помещикам Устимовичам.

Усадьба Устимовичей располагалась на территории села Вознесенское. Им также принадлежало 3000 десятин пашни, 540 десятин леса, луговые угодья, река Солотинка и 2000 крестьянских душ.

Константин Николаевич – последний помещик из рода Устимовичей, но в то же время наиболее известный из этой фамилии. Он родился в далёком 1837 году в Обоянском уезде Курской губернии в селе Вознесеновка.

Среднее образование Константин получил в частном пансионе Эннесе в Москве, который окончил в 1854 году. В этом же году поступил на медицинский факультет Московского Университета и окончил его в 1859 году со званием лекаря и уездного врача. После окончания университета переехал в родное имение, где занимался лечебной практикой. Врачевал молодой доктор не только людей богатых, но и простых крестьян со всей округи, к тому же бесплатно.

Несколько раз выезжал за границу для дальнейшего обучения медицине и для собственного усовершенствования. В течение 1860 – 1861 годов он посещал лекции в Гейдельбергском университете, занимаясь анатомией, физиологией и химией. В 1863 году изучал в Вене физиологию и физику. В 1860 – 1872 годах работал в лаборатории профессора Людвига в Лейпциге.

Докторские экзамены в Харьковском университете, в 1871 году представил в Петербургскую медико-хирургическую академию диссертацию на тему «Экспериментальные исследования теории мочеотделения», которую с успехом защитил.

В январе 1874 г. Устимович получил звание приват-доцента на кафедре физиологии ветеринарного отделения медико-хирургической академии. Представленные им работы для получения этого звания получили высокие отзывы профессора И. Ф. Циана и других видных специалистов - современников.

В мае 1874 года Устимович был представлен на открывшуюся вакансию экстраординарного профессора по ветеринарному отделению для преподавания физиологии. Лекции по физиологии он начал читать в январе 1875 года, а в июне того же года был назначен адъюнкт-профессором кафедры физиологии ветеринарного отделения медико-хирургической академии. Возглавив кафедру, Устимович занялся оборудованием лаборатории. Его помощником по кафедре стал Иван Петрович Павлов, который окончил университет, поступил на III курс медико-хирургической академии.

О том, что К. Н. Устимович был учителем великого Ивана Павлова, будущего знаменитого ученого, Нобелевского лауреата, свидетельствует тот факт, что в Павловских работах по кровообращению отразились идеи и терминология Устимовича. С помощью нашего земляка Константина Николаевича Павловым были сделаны первые значительные шаги в большую науку. Устимович проработал с Иваном Петровичем 4 года, а затем в 1879 году покинул академию, переехав в Вознесенское.

В течение долгого времени Устимович был крупным земским и общественным деятелем. Много лет он являлся губернским гласным Земской управы от Курской губернии и в качестве такового участвовал в работе Курского губернского земского врачебного Совета.

Но помимо того, что Устимович являлся профессором военно-медицинской академии, видным ученым, он был еще и членом Государственной Думы. Константин Николаевич многим обязан жене – Виктории Леде, которая переехала жить в усадьбу и в отсутствие мужа следила за состоянием усадьбы и воспитывала детей. В семье Виктории и Константина было пятеро детей – сын Юрий и четыре дочери: Ольга, Любовь, Инна и Мария.

Устимовичи жили в двухэтажном особняке, обложенном кирпичом. Вокруг дома был большой и красивый сад, в котором росли яблони, груши, а также экзотические растения и кустарники, которые Константин Николаевич завез из Крыма. До сих пор сохранились липовые аллеи, а также барбарис, папирус, которые не встречаются в нашей местности.

В барском поместье Устимовичей красовалась беседка, расположенная над водоемом, имелись колодцы, озеро, мельница. На усадьбе находились две конюшни. Рядом с домом стояла церковь, ее последним служителем был отец Елисей, в доме которого располагалась начальная школа.

Помимо садоводства Устимович занимался охотой. В живописных местах Владимировки зверья было видимо – невидимо. Болото «кишело» куропатками и совами, дикими утками и гусями. В лесах водились дикие кабаны, лоси, косули, волки, лисы и множество других диких зверей.

Чтобы поохотиться, в устимовские богатые места приезжали из соседних поместий, из столицы и даже из-за границы, о чем свидетельствуют фотографии. Это говорит о том, что Устимович занимал высокое положение в обществе, к его словам прислушивались даже в правящих кругах. К тому же, брат Константина являлся курским губернатором.

19 февраля 1861 года вышло положение об отмене крепостной зависимости. Помещики отрезали лучшие земли крестьян, заставляли их выкупать свою землю. Крестьяне получали 2-3 десятины земли на ревизскую (т. е мужскую) душу. До выкупа крестьяне отбывали оброк и барщину у помещика, платили государственную подать, вносили мирские и земские сборы, несли расходы по строительству и ремонту дорог, мостов, гатей и т. д.

То время было тяжелым для крестьян. Еще с 1839 по 1840 гг. жители села перешли на общинную форму землевладения и поделили землю на душу населения, заручившись, таким образом, общинной взаимопомощью и взаимоподдержкой. Это больше привлекало жителей села по сравнению с четвертным землевладением, которое было во Владимировке до 1839 года.

По статистическим сведениям 1860-х годов, в эпоху отмены крепостного права во Владимировке насчитывалось 49 дворов, 507 жителей, а в Богдановке – 28 дворов, 250 жителей. Ближайшие пункты регулярной ярмарочной торговли располагались в слободах Пена и Павловка, а также в заштатном городе Богатом, т.е. на довольно далёком расстоянии. Зато всего в трёх-четырёх верстах проходило оживлённое Курско-Харьковское шоссе с Зоринскими постоялыми дворами, а на расстоянии 14 вёрст располагался уездный город Обоянь.

По более поздним данным земской переписи 1882 года, во Владимировке имелось 84 домохозяйства с 98-ю избами, где проживало 560 человек (286 душ мужского пола и 274 души женского пола), из которых было лишь 2 грамотных. Жителям Владимировки принадлежали 174 лошади и 58 жеребят, 94 коровы и 30 телят, 606 овец. В Богдановке было 44 домохозяйства с 50-ю избами, 296 жителей (142 души мужского и 154 – женского пола), из них 1 грамотный. Во владении жителей Богдановки числилось 127 лошадей, 29 жеребят, 66 коров, 45 телят, 400 овец. Пчеловодством во Владимировке занимались 4 двора, державших в совокупности 74 пчелиных колодки, а жители Богдановки на тот момент пчёл не разводили вообще (для сравнения: в селе Новеньком в том же 1882 году из 224 домохозяйств, пчеловодством занимались 47, имевших 914 колодок). Ближайшая школа находилась от Владимировки в 3-х верстах в волостном селе Курасовка, зато в самой деревне имелся кабак. Во Владимировке и Богдановке вместе насчитывалось 17 мелких кустарных «промышленных заведений». Сельские доходы по обеим деревням составляли 50 рублей, сельские расходы – 173 рубля, а недоимки на 1 января 1882 года числилось на сумму 24 рубля.

Константин Николаевич участвовал в работе Государственной Думы. Он знал многих видных людей, таких как Сеченов, Боткин, с которым сделал впервые операцию на грыже. А также был знаком и переписывался с такими учеными – медиками, как Сибури и Джонсон, пользовался у них авторитетом, о чем свидетельствует письмо:

«Позволим себе Вам послать настоящее письмо, так как думаем, что Вы сторонник принципа отвлечения болезней, которые могут быть устранены посредством внешнего лечения. Достигнутые результаты этого лечения тем более ценны, что они устраняют у больного желудочные и кишечно-гастритные расстройства, которые могут возникнуть при внутреннем лечении. Нет более простого, чистого и богатого целебными свойствами средства, как современные каучуковые пластыри, из которых самый лучший и усовершенствованный – Бенсонъ, образец которого прилагаем. Действие его только механическое, как действие обыкновенного пористого пластыря, но также представляет из себя медицинский пластырь, тщательно изготовленный, заключающий в себе богатые медицинские качества, значительно помогающие от ревматизма, невралгии, ломоты в бедрах, боли в пояснице, воспалении легких, при различных вывихах. Наш пластырь Бенсонъ был прописан с успехом как в Америке, так и в Европе лучшими докторами. Позволим себе обратить на это ваше внимание, надеясь, что Вы используете случай попробовать на Ваших пациентах этот способ лечения.

С глубоким почтением Сибури и Джонсон».

Старожилы часто вспоминают барина как добрейшего человека. О тех славных временах Виктор Федорович Кременев (1923 – 1994 гг.), сын Федора Кременева, который работал кучером у Устимовича, написал стихотворение: «Здесь был рай».

В честь Константина Николаевича Устимовича жители имения называли усадьбу Устимовкой.

Хутор Гладилино располагался на возвышенном холме и назван в честь землевладельца В. Г. Гладилина. Здесь он посадил фруктовый сад – 10 десятин, построил большой дом с надворными постройками.

Во времена крепостного права земли деревень Владимировка и Богдановка, хутор Гладилино принадлежали как дворянину К. Н. Устимовичу, так и обоянскому землевладельцу В. Г. Гладилину, жене надворного советника А. Н. Петровой, жене инженера-технолога Н.В. Гудшон, землевладельцу Александру фон Рамму и относились к Курасовской волости Обоянского уезда.

В начале шестидесятых годов ХIХ века правительство страны вынуждено было приступить к разработке проекта реформ школы (как составной части буржуазных реформ 60-70 годов). В 1864 году было утверждено «Положение о начальных народных училищах». Перед начальной школой ставилась задача утверждать в народе религиозные понятия. Был введен единый учебный план, который включал закон Божий, чтение церковных и гражданских книг, счет (арифметические действия), церковное пение. Развитие начальной школы 60 –70 гг. тесно связано с деятельностью земств.

За 1865 –1974 гг. в 34 губерниях, в том числе и Курской, где были учреждены земства, сеть начальных школ значительно увеличилась. В Земских школах не только обучали чтению, но и давали сведения по естествознанию, географии, истории.

В 1874 году правительством было утверждено новое «Положение о начальных народных училищах», которое действовало до 1917 года. С 80-х годов правительство и церковь усиленно насаждают церковно-приходские школы как наиболее благонадежные.

Такая школа была открыта и в Вознесенском. Школа была смешанной, в ней занимались мальчики и девочки. Учили детей грамоте учительница и законоучитель, священник. В эту школу ходили и дети из Владимировки, т. к. в это время в селе не было своей школы. Но все же численность учащихся была очень низкой. Это явление можно объяснить тем, что дети помогали родителям летом в поле, а зимой ухаживали за животными.

Ведь главным ядром хозяйства всегда служил надел. Большая часть крестьян имела наделы и занималась на них земледелием и скотоводством. Свои наделы крестьяне обрабатывали вручную с применением лошадей, поэтому основным занятием являлось хлебопашество. На небольших «клочках» земли крестьяне выращивали рожь, овес, пшеницу, просо, картофель, капусту, огурцы, помидоры, гречиху, морковь, а также технические культуры: коноплю и лен, которые давали возможность крестьянам обуть и одеть себя. Урожай убирали серпами вручную.

Земля под парами не удобрялась, и обработка пара начиналась не раньше 29 июня. Вспашка же проводилась на 1-2 вершка. Поэтому урожай хлебов на крестьянских полях был ниже, чем на помещичьих. Так, например, в 1882 году крестьяне сняли урожай пшеницы, не превышающий пяти четвертей с десятины (5-6 ц.), между тем как в помещичьем хозяйстве он составил 8 четвертей (10-12 ц.) с десятины.

Более половины крестьян имели наделы, не способные прокормить семьи, поэтому крестьяне прибегали к различным заработкам, а также к аренде земли у Устимовича за отработки. Так, помещиком было сдано в аренду 154 десятины под озимые и 153 десятины под яровые, а также 108 десятин неудобной земли.

Безнадельные крестьяне вели хозяйство на купленных или арендованных участках, но их было сравнительно малое количество. Недостаток земли и невыгодность аренды заставляли крестьян отыскивать себе различные заработки для пополнения бюджета. В том числе наниматься на постоянную работу к местному помещику Устимовичу.

В имении помещика насчитывалось 2747 десятин земли, 1388 десятин которой занимала пашня, засеянная сельскохозяйственными культурами. Главное место среди них занимала пшеница, под которую отводили 232 десятины, а свеклу выращивали на 150 десятинах, т. к. в соседнем селе Ивне с 1853 года имелся сахарный завод.

Под остальные культуры оставляли 286 десятин, среди которых рожь (113 дес.), овес (100 дес.), гречиха (50 дес.), просо (21 дес.), картофель (2 дес.), а вот выращивание гороха и ячменя помещик не практиковал. Обработку барской земли крестьяне осуществляли инвентарем помещика, в котором насчитывалось 24 плуга, 4 сеялки и 2 молотилки.

Обработка осуществлялась по принципу четырехполья. Но зерновые культуры были посажены лишь на двух полях, т.е. 1,3, а 2 и 4 оставляли под пар.

Для повышения плодородия земли и увеличения урожайности на помещичьи земли вывозили навоз, часть из его собственного хозяйства, а часть покупали у жителей села. Так, за 1883 год Устимович вывез на 100 десятин 160 000 кг органического удобрения, из которого 10 000 кг купил у населения.

Кроме пахотной земли помещику принадлежало 19 дес. лугового сенокоса, 869 дес. полевой и выгонной земли, среди которой было 54 дес. неудобной земли.

Имение славилось лесами, расположившимися на 400 дес. земли. Строевой лес занимал 281 дес., дровяной – 119 дес., а заросли кустарника – 31 дес.

Лес был не только кормильцем для жителей села, но и защитником. Он обогревал и одевал. Все нужное человеку, например, дом, мельница, баня, соха, сани, ложка, лапти, сундук или детские игрушки – все делали из дерева. Оно во все времена было прекрасным строительным материалом: прочное, легкое, удобное в обработке. Для постройки домов использовали твердые породы древесины, которые росли в лесу помещика, такие как ель, сосна, дуб и другие. А вот для изготовления детских игрушек, которые были почти у всех ребятишек, использовали мягкие породы дерева. Из них особым способом ножами вырезали деревянных коней, петушков, кукол, зайчиков, белочек и многое другое.

Частенько жители села ходили в лес за лыком, из которого зимой плели лапти. Но чаще лыко заменяли пенькой, которую получали из конопли, выращиваемой на огородах.

Вторым важным направлением в развитии сельского хозяйства села было животноводство. Наиболее развитыми его отраслями было производство крупного рогатого скота. Так, на 1883 год в 151 доме крестьян насчитывалось 233 лошади, 99 жеребят, 167 коров, 123 теленка, 780 овец, 176 свиней. А в двух дворах даже занимались разведением пчел численностью 35 колодок. В своих хозяйствах крестьяне имели коз, кур, гусей, уток и другую живность. Таким образом, можно сделать вывод о том, что появляются семьи, имеющие пару лошадей, несколько свиней, коров и более 5 овец. В таких семьях, как правило, на одной лошади работали в поле, а на другой выезжали на праздники, ярмарки.

В имении помещика тоже занимались разведением крупного рогатого скота, среди которого насчитывалось 17 лошадей, 5 из которых были рабочими, а 12 упряжными, на них семья Устимовичей выезжала по окрестностям, по праздникам на ярмарки или в гости.

Для работы в поле Устимович выращивал 27 волов, на которых пахали землю, перевозили урожай с полей к усадьбе помещика и выполняли тягловые работы. Из продуктивного скота разводили 11 коров, 19 телят, 3 свиньи. За этими животными ухаживали 13 мужчин и 3 женщины, отрабатывая, таким образом, аренду земли. На лето же Устимович дополнительно нанимал 20 мужчин. Всего же в усадьбе Устимовичей, расположенной на 40 десятинах, насчитывалось более трех десятков строений (оцененных на сумму 34550 рублей): 22 деревянных строения, 13 каменных и всего одно плетеное.

Но все же главной кормилицей семьи была корова, от которой получали продукты питания: молоко, масло, сметану, творог.

Как только заканчивался сезон полевых работ, люди брались за свое ремесло: отработку волокна: конопли, льна, овечьей шерсти. Женщины всю зиму пряли, ткали, вязали, шили, вышивали, т.е. готовили материал, из которого весной изготавливали одежду, обувь, постельные принадлежности.

Мужчины вили веревки из пеньки, плели корзины, циновки, лапти – основную обувь для всей большой семьи. В лаптях ходили и стар, и млад вплоть до ХХ века. Валенки, сапоги, туфли можно было увидеть только у членов семьи попа Елисея, учителя или на Устимовичах.

Каждое лето, после весенних полевых работ, населению села выделялась целая неделя для заготовки торфа (топлива). На местное болото люди выходили целыми семьями. Из болотной глубины мужчины копали торф, женщины и дети раскладывали его для просушки в специальные клети. После просушки каждая семья перевозила заготовленные клети и бурты торфа к своим подворьям. Ведь для приготовления пищи, отопления использовалось местное топливо - торф вместе с дровами и соломой. В каждом доме были выложены русские печи, которые наряду с отоплением, служили для приготовления пищи. Печь была основным и любимым местом для отдыха, сна, постелью. Спали на печи в основном дети и старики. Печи клали из кирпича, они были большими и занимали почти четверть дома.

Для приготовления круп (пшена, гречневой и ячменной) служили ступы, которые выдалбливали из крупных деревьев. В каждой семье имелись ступа и толкач.

В каждом доме имелись сундуки, в которых хранили одежду и посуду, припасы на зиму и многое другое.

Муку мололи на ручном жернове или на мельницах, которые были построены курасовским умельцем дедом Зуем.

Самым лучшим временем года для крестьян была зима. Это была пора годовых праздников и отдыха. Многие обычаи села связаны с вероисповеданием. В дни весеннего равноденствия владимировцы отмечали праздник Масленицы, шумно и весело провожали зиму, встречали весеннее солнце. Во всех домах пекли блины – символ Солнца, целую неделю ходили в гости друг к другу. Катались на санях, запряженных лошадьми, а также на санях с горок, строили снежные городки и устраивали соревнования за взятие снежных крепостей. Ходили в церковь. А в воскресенье наряженные в русские народные костюмы, разукрашенные, ходили за околицу села, выносили чучело, символизирующее Масленицу, и сжигали его. После до утра веселились у костра, прыгали через него и пели песни.

Но все-таки самым большим и долгожданным праздником села считался престольный праздник Скорбящее. В этот день люди семьями шли на службу в церковь Вознесения.

Неизменным спутником всех праздников и народных гуляний у народа была песня. В песнях, сказах народ выражал свои мечты, тчаяния. Бытовали свадебные песни, плясовые припевки, шуточные песни, частушки. В свадебных песнях преобладала любовная тематика. Местная обрядовая песня звучала в исполнении женщин села.

Богата, разнообразна тематика частушек нашего села. Остроумные, полные задора сатирические и лирические частушки богаты по содержанию и художественному исполнению.

Итак, почти за два столетия небольшое частновладельческое поселение, расположенное в живописной и богатой местности, названное Владимировкой, превратилось в удивительно красивое село со своими традициями и обычаями.

Неизгладимый след в социально – экономическом развитии села оставил Константин Устимович.

Шли годы. Строилось и расширялось село, улучшались условия жизни крестьян.

Конец XIX и начало XX века были временем созревания революции 1905-1907 годов. Отчетливо просматривается борьба за политические свободы, за улучшение социального положения отдельных групп и слоев, за национальное освобождение.

Экономический кризис 1900-1903 годов, неурожай, неудачи в войне с Японией (1904-1905 годы) ускорили социальный взрыв.

Первая мировая война вырвала миллионы людей из их естественного окружения, превратила их в маргиналов и научила убивать. Для многих отнюдь не лучших членов общества война стала уникальным шансом сделать карьеру, выбиться в люди.

И хотя боевые действия Первой мировой на территории села Владимимровка не происходили, все же жители села принимали участие в боевых сражениях, так как являлись солдатами старой армии и попали в Австро-Германский плен. В результате этого многие семьи Владимировки остались без мужей и сыновей.

В 1913 году во Владимировке была построена школа по решению земства. Она представляла собой дом, обитый доской желтого цвета. Состояла из большой комнаты, где проходили занятия, комнаты для учительницы, и помещения, где располагалась печь для отопления. В здании было два входа – один со стороны сада, второй – с левой боковой стороны. В первый год учебы в школу пошло около 30 человек разных возрастов. Все дети были приняты в первый класс. Учились только мальчики, а девочки пряли, ткали, помогали по дому. Их родители считали, что девочкам грамота не нужна. В первом наборе были только 2 девочки: Елизавета Гавриловна Батурина и Екатерина Павловна Прешпективая 1904 года рождения. Они окончили три класса с похвальными листами. Учила детей Екатерина Ивановна Рязанова, которая являлась и учителем, и директором школы. Учительница была грамотная, начитанная, строгая, требовательная, старалась дать знания детям, поэтому в школе была хорошая дисциплина и успеваемость, да и сами ученики были уже взрослые и стремились к грамоте. Многие из детей оканчивали начальную школу с похвальными грамотами.

В 1916 году барин продал свое имение двум братьям Лысенко, прибывшим из Украины. И еще несколько семей прибыли из Украины и поселились в этом хуторе. И с тех пор хутор Гладилино переименовали в хутор Хохлатчина, так как там поселились хохлы.

В Курской губернии установление Советской власти началось с уездного в то время города Обоянь, где имелась боеспособная большевистская организация. Советская власть в селе была установлена в 1917 году. Крестьянам раздавали землю, инвентарь: конные молотилки, плуги, сохи.

Позже в селе Вознесенском был создан комитет бедноты, председателем которого был назначен Волков П.Ф., а затем – Цуканов С.Л.  

Члены комитета занимались совместной обработкой земли. Скота было мало, в основном лошади. Позже стали появляться коровы и свиньи.

В этих условиях 13 мая 1918 года ВЦИК издал указ «Декрет о продовольственной диктатуре», устанавливающий хлебную монополию, а также санкционирующий на решительные действия по борьбе с кулачеством, укрывающим хлеб и спекулянтами.

Декрет обязывал крестьян сдавать излишки хлеба на государственные ссыпные пункты. Лица, укрывающие хлеб или изготавливающие из него самогон, объявлялись врагами народа и привлекались к судебной ответственности. Действия уездной власти в этот период носят достаточно жесткий и решительный характер.

Следующим шагом новой власти, направленным на свое упрочение, явился Декрет об организации и снабжении деревенской бедноты, который был принят ВЦИК 11 июня 1918 года. Задачей комбедов являлась помощь продотрядам в заготовке хлеба. Комбед совместно с направляемыми ему в помощь продотрядами проводили частичную экспроприацию кулачества, занимались изъятием произвольно установленных излишков хлеба, а также земли, сельхозинвентаря, рабочего скота, домов. Так, решением волостного исполкома был конфискован дом у Устимовича.

После 1917 года Константин Николаевич вернулся в имение. Но революционные события не обошли стороной красивую и богатую усадьбу Устимовичей. Когда в 1917 году в село явился отряд красногвардейцев под командованием Кузнецова, Устимович уже был болен, но выступил с лекцией для бойцов, в которой призывал их к сохранению своего имения, недопусщению его разорения. Но спустя несколько дней комитет бедноты выселил семью Устимовича из дома в церковную сторожку, где Устимович и доживал в бедности вместе с Инной и Марией. Ему помогали жители села, кто одеждой, а кто и продуктами, т.к. помнили добрые дела барина. Но спустя несколько месяцев Константин Николаевич умер. Похоронили своего знатного земляка на месте его усадьбы в церковной ограде. Хоронили его Анокина Н.М., Чернявская А.С. и другие жители села. Жена Устимовича до этого времени не дожила, она умерла еще в 1902 году.

После революционных событий сын Юрий, отслужив офицером в царской армии, уехал в Германию, где получил медицинское образование. Затем эмигрировал во Францию, а потом – в Америку, где стал профессором в области медицины. О поре детства Юрий оставил в селе множество фотографий, которые в настоящее время являются музейными экспонатами.

После революции в доме барина предполагали создать школу садоводства и агрономии, но в 1928 году дом сломали и перевезли материал для постройки административного здания Верхопенской волости. А позже стройматериалы использовали для постройки Ивнянского Райисполкома (здесь находилась типография районной газеты «Родина»).

После разорения дома дочери Инна, Мария и Ольга уехали в Обоянь. Мария и Ольга преподавали в начальных классах школы. Любовь уехала в Персию, откуда присылала лекарства, а младшая сестра Иннушка лечила людей, т.к. в былые времена получила большие знания и практические навыки от отца. А село Вознесенское было переименовано в село Вознесеновка.

Комбезы имели право на получение 25% от конфискации имущества. Безусловной задачей комбезов являлось обеспечение хлебозаготовок по Госзаказам для снабжения городов и Красной Армии. Неотъемлемой частью политики военного коммунизма являлось издание ряда декретов, которые предусматривали широкий диапазон действий органов власти, от прямых реквизиций продовольствия до налогообложения.

Одним из законодательных актов был декрет о чрезвычайном революционном единовременном налоге, изданный в октябре 1918 года. Налог по этому декрету отнюдь не являлся заменой разверстки, а был дополнением к ней.

Тому пример приказ исполнительного волостного комитета. «Приказывается Вознесеновскому сельскому исполкому принять самые решительные меры по перевозке из агрономического пункта при селе Вознесеновка в город Обоянь на сдаточный пункт капусты, для чего в порядке трудовой повинности мобилизовать ежедневно по 10 подвод. 21-23 октября настоящий приказ является боевым и подлежит неуклонному исполнению.

По государственной разверстке сдать на склад Упродкома доброкачественный картофель: иначе будет конфискован, а председатель сельского совета будет предаваться суду на основании приказа Упродсовещания от 18 октября №35.

Гражданам сдавать по разверстке хлебные продукты и фураж, не смешивая, а сдавать в отдельности каждому «овес, просо, гречиху, коноплю, сено, солому яровую и озимую». Смесь конфисковывается бесплатно. Основание: предписание Упродкома от 11 октября № 411.10». Деятельность комбезов не вызывала одобрения середняков и энтузиазма у большинства бедняков.

Вместе с тем, комбезы сыграли значительную роль в перегруппировке классовых сил в деревне к ее «осереднячиванию», а также в обеспечении хлебозаготовок, спасших население от голодной смерти, но не от голода.

Однако в результате деятельности комбезов в деревнях создалось «двоевластие», приведшее к путанице в отношениях и даже к претензиям комбезов на передачу им политической власти из рук Советов, остававшихся к тому времени по своему составу преимущественно беспартийными.

Советское правительство не могло этого допустить. Поэтому декретом ВЦИК от 2 декабря 1918 года было провозглашено, что ввиду сложившейся в деревне обстановки «двоевластия», насущно необходимо провести перевыборы в сельские Советы, и после них Советы должны оставаться единственным органом власти, а комбезы должны быть распущены.

Глубокий кризис в экономике, разразившийся летом 1918 года, был многократно усилен начавшейся Гражданской войной. От промышленного центра линиями фронтов оказались отрезанными районы, поставлявшие сырье для промышленности (Средней Азии с хлопком, Украина и Юг - с хлебом, Кавказ - с нефтью, Урал - с металлом). Нарушились экономические связи между предприятиями. В результате германской оккупации были утеряны крупные промышленные районы Прибалтика, Донбасс. Голод, разруха в городах вызывала отток рабочих в деревню.

Победа в гражданской войне досталась большевикам дорогой ценой. И хотя боевых действий на территории Владимировки не было, все же жители села принимали участие в Гражданской войне под знаменем большевиков. Многие из них числятся без вести пропавшими в годы империалистической и Гражданской войн.

После изгнания белогвардейцев с территории Курской губернии жизнь в селе начала возвращаться в мирное русло. Произошло деление земли в селе Вознесеновка и Владимировка. На представление от 12 июля 1920 года за №905 в уземуправление сообщает, что все служившие как в старой, так и в Красной Армии в годы призыва, некоторые демобилизованы и не возвратились к месту жительства, землей не наделяются, но в обществе должен быть запасной фонд для наделения, на случай, если кто-либо из них возвратится. Красноармейцы, состоящие в данное время на службе, наделяются землей.

В вопросах о судебных делах предлагалось руководствоваться циркуляром уземуправления от 17 августа 1920 года за №643. Шло время, село росло.

В порядке трудовой повинности Поселковому сельскому исполкому приказывалось мобилизовать 10 подвод с веревками и веретьями и таковые выслать к Волостному исполкому для перевозки торфа с Устимовского болота. 19 августа 1920 года №451 Укомтруд предлагает мобилизировать 250 подвод из сёл Курасовка, Ивня, Устимовка, Круглик и Федчевка для перевозки 23 кубометров дров из Устимовской дачи для Обоянского Упродкома отдела заготовления.

Условия жизни постепенно улучшались, но жизнь владимировцев, как и по всей стране, была еще тяжелой. Не хватало продовольствия. За воровство на колхозных полях крестьяне наказывались. Но жизнь шла своим чередом. Все важные вопросы решались на сельских сходах.

После революции Владимировский сельский совет входил в состав Курасовской волости Обоянского уезда, а с 1924 г. - в состав Верхопенской волости укрупнённого Белгородского уезда.

В 1927 году на территории села был создан «Бедный комитет», в который вошли бедные односельчане, все, кто не в силах был вести свое хозяйство. Организатором «Комитета» был Зубков Тимофей Гаврилович. В «Бедный комитет» входило 25 дворов. В активе этой небольшой крестьянской организации были Зубков Т.Г., Баталина Е.И., Потрясаева И.С., Урожевская П.Д., Прешпективых П.И. и др. Позже Зубков Тимофей Гаврилович проводил агитацию среди односельчан и членов «Комитета бедноты» о вступлении их в колхоз.

При образовании Ивнянского района в 1928 году Владимировка и Богдановка вместе с Вознесеновкой вошли в его состав. С июля 1928 года деревни Владимировка и Богдановка вошли в состав Вознесеновского сельского Совета Ивнянского района. В этом году организована Лойкинская ячейка, которая проводила профессиональную работу по обслуживанию в Ивнянских совхозах. Ячейка принимала интенсивные меры к созданию целого ряда коллективных хозяйств разных форм от самой простой общественной обработки земли до более сложны